Форум румынской группы AKCENT

очень интересная статья, не поленитесь прочитать:

Последний вампир Трансильвании

Николае Андрута Чаушеску родился 26 января 1918 года в селе Скорничешти в уезде Олт в семье многодетного крестьянина Андруце. Лишние рты в хозяйстве были не нужны, и в 11-летнем возрасте Николае пристроили подмастерьем к бухарестскому сапожнику. Вероятно, юношу не вполне устраивало его положение, равно как и само устройство мира, поскольку в возрасте 15 лет Николае вступил в компартию и стал рьяно служить новым идеалам. Мальчик стал активным агитатором и уже в 1933 году впервые был арестован за подстрекательство к забастовке и распространение листовок. Арест не умерил пыла Николае, зато прибавил ему уважения среди товарищей по партии, и в течение 1934 года его арестовывают уже дважды и заводят на него досье, в котором 16-летний паренек описывался как "опасный коммунистический агитатор". В 1936 году он получил свой первый срок -- два с половиной года в тюрьме Дофтана, но в камере марксистские убеждения Чаушеску только крепли. Наконец в 1940 году его посадили всерьез и надолго: страна шла к фашистской диктатуре, и коммунистические агитаторы не вписывались в фашистский "проект".

Пока Чаушеску принимали в Москве как союзника, Румыния продавала США новейшие советские танки
Зато Николае наконец смог вписаться в коммунистический проект: его сокамерниками стали сам Георгиу-Деж и несколько других коммунистических лидеров. Один из зэков, сидевших в том же лагере, впоследствии вспоминал: "Чаушеску был ограниченным коммунистом-энтузиастом, который сам верил в проповедуемые им глупости. Это выглядело достаточно странно, и поэтому большинство заключенных избегали его". Впрочем, один из заключенных не разделял общего прохладного отношения к молодому идеалисту -- Георгиу-Деж приблизил Чаушеску к себе и сделал его кем-то вроде ординарца. Вероятно, Чаушеску сумел проявить себя в этой роли с лучшей стороны, поскольку после крушения фашистской диктатуры его карьера резко пошла в гору. Выйдя из лагеря в августе 1944 года, Чаушеску возглавил коммунистический союз молодежи, а в 1945 году он уже был бригадным генералом румынской армии. В последующие годы молодой политик успел поруководить обкомом родной Олтении, побывать заместителем министра обороны и дослужиться до членства в ЦК. В 1955 году он стал членом политбюро и возглавил работу с кадрами, что в дальнейшем ему сильно помогло.
Верховная власть свалилась на Чаушеску достаточно неожиданно, но он сумел, не раздражая "старую гвардию", быстро завоевать популярность у образованной части населения, смягчив государственный режим. Предприятия получили ограниченное самоуправление, на полках книжных магазинов появилась иностранная литература, а за разговоры с иностранцами перестали сажать. Выключились даже глушилки, боровшиеся с "вражьими голосами". Сам Чаушеску заговорил о том, что культура должна развиваться свободно, что нравилось интеллигенции, и о том, что Румыния должна оставаться румынской, что также находило понимание в обществе, поскольку многие опасались советизации страны.
Впрочем, в Румынии, привыкшей к диктаторам, без показательной строгости тоже было нельзя. Поэтому уже в 1966 году Чаушеску провел несколько законов, направленных на увеличение рождаемости: запретил аборты и контрацептивы, поднял налоги на бездетность, усложнил процедуру развода и т. п., но по сравнению с коллективизацией все эти меры не выглядели жесткими.
Вершиной либерализма Чаушеску стал 1968 год, когда Пражская весна под гусеницами советских танков превратилась в зиму. Чаушеску не только не отправил в Чехословакию румынский контингент, но даже открыто выступил против нарушения чехословацкого суверенитета. Выступая на митинге в Бухаресте, Чаушеску заявил, что "нет и не может быть оправдания военному вмешательству во внутренние дела братского социалистического государства", а также что "никто не имеет права указывать, каков должен быть путь социалистического строительства в каждой отдельной стране". В Москве слова румынского лидера встретили без энтузиазма, зато Запад был в восторге, ведь Варшавский договор открыто дал трещину. Население тоже приветствовало действия Чаушеску, и почувствовавший поддержку генсек не замедлил воспользоваться своей популярностью. В 1969 году состоялся Х съезд партии, на котором две трети депутатов были выдвиженцами самого Чаушеску, который в свое время отвечал за кадровые вопросы. Съезд продемонстрировал лояльность партии новому вождю, после чего "старая гвардия" была окончательно устранена от власти. Для Румынии начиналась новая эпоха, которую придворные льстецы окрестили "золотым веком Чаушеску".
Отец своей эпохи

Чем больше нефти перерабатывала Румыния, тем меньше лампочек позволялось иметь в квартирах простым румынам
Либерализм Чаушеску продлился недолго. В 1971 году Чаушеску посетил Китай и Северную Корею и был просто очарован восточноазиатским социализмом. В Пекине и Пхеньяне его приветствовали ликующие толпы, на заводах трудились счастливые и очень дисциплинированные рабочие, а с каждой стены улыбался портрет Мао Цзэдуна или Ким Ир Сена. Увиденное на Востоке так глубоко потрясло Чаушеску, что, вернувшись в Бухарест, он объявил о собственной "культурной революции". Хотя какой-либо внятной концепции этой "культурной революции" он предложить не смог, пропагандистская машина партии прекрасно поняла изменившуюся конъюнктуру и начала возвеличивать вождя во все возрастающих масштабах. Идеологи принялись выдумывать все новые эпитеты для вождя: Гений Карпат, Дунай Мудрости, Сокровище Разума и Харизмы, Источник Нашего Света, Творец Эпохи Несравненного Обновления и т. п. Хуже всего было то, что Чаушеску сам начинал в это верить. Однажды в частной беседе он прямо заявил: "Люди вроде меня рождаются раз в 500 лет".
Короткий период относительного либерализма в экономике, когда средства были перенаправлены из тяжелой индустрии в производство товаров народного потребления, закончился. Вернувшись из Китая, Чаушеску обнаружил, что правительству явно не хватает амбициозности, и сместил премьера Иона Маурера, а также всех тех, кто не верил в блестящее будущее румынской экономики. В 1971 году был принят новый пятилетний план, предусматривавший удвоение роста ВВП по сравнению с темпами роста в других соцстранах.
Финансировать грандиозный экономический прорыв предполагалось за счет западных кредитов, благо МВФ согласился их предоставить. Рабочие руки для новой промышленности решили взять на селе путем принудительной урбанизации. В 1974 году была запущена программа так называемой систематизации, предусматривающая переселение жителей "бесперспективных" сел в новые урбанизированные населенные пункты. Крестьян переселяли в многоэтажные дома, наспех построенные в плохо оборудованных поселках. Чаушеску решил интегрировать свою страну в мировую систему разделения труда. Румыния должна была превратиться в грандиозный химический комбинат, перерабатывающий восточное сырье и сбывающий свою продукцию на Западе. В стране развернулось строительство нефтеперерабатывающих, химических, металлургических заводов, причем оборудование для них закупалось на Западе за счет западных же кредитов. Проценты удавалось выплачивать за счет экспорта собственной нефти, благо Румыния добывала в год 10-11 млн тонн. Впрочем, румынские предприятия были рассчитаны на переработку куда большего объема нефти -- уже к началу 80-х годов Румыния перерабатывала почти в два раза больше нефти, чем добывала. Строившаяся ударными темпами промышленность не могла существовать за счет собственных энергоресурсов, и Румыния, бывшая в свое время основным нефтедобытчиком Европы, начала закупать нефть. Пока нефть оставалась дешевой, такая система еще могла существовать, но с середины 70-х годов расходы на энергоносители оказались слишком высоки. Если в начале 70-х годов производство в Румынии росло в среднем на 10% в год, к концу десятилетия рост не превышал 3%. Покрыть расходы за счет экспорта тоже не получалось, поскольку себестоимость румынских товаров в три-четыре раза превышала себестоимость западных образцов.
Столкнувшись с экономическими проблемами, Чаушеску начал искать альтернативные способы пополнения бюджета. Сначала пригодился опыт Георгиу-Дежа, который придумал торговать визами для желающих покинуть Румынию: за 500 виз для репатриировавшихся евреев Израиль построил в Румынии пять птицеферм, оснащенных по последнему слову техники. Чаушеску усовершенствовал этот бизнес -- теперь страна, в которую уезжал эмигрант, должна была вносить за него выкуп в размере от $2 тыс. до $50 тыс. Свое имущество эмигрант также должен был сдать государству, поскольку его отъезд рассматривался как черная неблагодарность по отношению к родине.
Спецслужбы, как оказалось, тоже были способны приносить доход. Когда Чаушеску захотел поучаствовать в добыче алмазов в Центрально-Африканской Республике, диктатор Бокасса, впоследствии уличенный в людоедстве, был приглашен в Бухарест. Бокассу познакомили с соблазнительной красавицей, работавшей на компетентные органы, с которой счастливый центральноафриканец и уехал на родину, подписав предварительно интересовавший Румынию контракт.
Был и другой, куда более опасный источник дохода. Основным поставщиком военной техники для Румынии был Советский Союз, а советской техникой весьма интересовались за океаном. Румыния продавала американцам "списанные" образцы советских вооружений, что давало неплохой доход. Однажды американцы чуть не приобрели с помощью родни Чаушеску новейший советский танк Т-72. Брат диктатора Илие Чаушеску, занимавший высокий государственный пост, пытался вместе со списанной техникой отправить американцам и новенький Т-72, однако сделка сорвалась по чистой случайности -- когда танк готовили к погрузке на корабль, вблизи была обнаружена группа советских подводных лодок, и отправку груза решили на всякий случай отменить.

Учет и контроль

Не окончившая школу Елена Чаушеску управляла румынской наукрй так же легко, как своим мужем
Несмотря на подобную виртуозность в деле поиска новых источников дохода, Чаушеску расходовал деньги с неменьшей изобретательностью. Символом процветания Румынии должно было стать монументальное строительство, и на это денег не жалели. Исторический центр Бухареста был снесен, и на освободившейся территории был возведен бульвар Победы Социализма -- грандиозный проспект, который должен был затмить Елисейские поля. Над Бухарестом вознесся Дом народа -- колоссальное сооружение с 6 тысячами комнат и 9 подземными этажами, которое оказалось вторым по величине в мире административным зданием после Пентагона.
Впрочем, Чаушеску не делал из строительства культа. В 1978 году в Бухаресте начали строить новую станцию метро. Строительство началось на месте городского парка и продвигалось хорошими темпами -- было выкопано уже около 12 тыс. кубометров земли. В одно прекрасное утро инженер, руководивший проектом, пришел на рабочее место и не обнаружил никакой ямы. Более того, на месте строительства вновь росли деревья и зеленела трава того самого парка, который был не так давно уничтожен. Оказалось, что Чаушеску решил выступить перед студентами политехнического института и изъявил желание произнести речь как раз в парке, превращенном в стройплощадку. За одну ночь к котловану были стянуты рабочие и техника, яма была закопана, на ее месте выложили дерн с травой, срезанный с других участков, а в землю вкопали деревья, предварительно выкорчеванные из других парков города. Работа была завершена ровно к 6.00 -- за полчаса до того, как инженер добрался до своего рабочего места.
Скромностью в быту президент тоже не отличался. Помимо дворцов с сантехникой из драгоценных металлов и коллекции автомобилей, подаренных мировыми лидерами, Чаушеску позволял себе некоторые чудачества. Лидер британской либеральной партии Дэвид Стил однажды подарил Чаушеску щенка лабрадора, которому вождь румынского народа дал имя Корбу. Вскоре на улицах Бухареста можно было видеть несущийся правительственный лимузин с мотоциклетным кортежем -- личный транспорт "товарища Корбу", как стали называть пса в народе. Лабрадор жил на отдельной вилле, где к его услугам были телевизор и телефон, но на ночь его доставляли к Чаушеску, который клал своего любимца с собой в постель. В довершение всего вождь, занимавший пост верховного главнокомандующего, присвоил "товарищу Корбу" звание полковника румынской армии. Впрочем, довольствие "полковник" получал не от министерства обороны, а по линии МИДа -- румынский посол в Лондоне был обязан каждую неделю ходить в супермаркет Sainsbury`s, чтобы лично закупать для Корбу собачий корм, который затем отправлялся в Бухарест с диппочтой.
Родня президента тоже не была обойдена вниманием. Вторым человеком в государстве почти официально была супруга вождя Елена Чаушеску, занимавшая пост первого вице-премьера. Елена была простой необразованной женщиной родом из деревни, ставшей, однако, для своего мужа настоящей опорой в жизни и главным советчикам по всем вопросам. Поскольку в своей пролетарской молодости Елена работала на химзаводе, вполне естественно было поставить ее во главе крупнейшей химической лаборатории страны ICECHIM. В свое время Елена не смогла доучиться даже в деревенской школе, поскольку предметами, которые ей давались, были только рукоделие, гимнастика и пение, однако это не помешало ей сделать стремительную научную карьеру. Осыпанная всеми возможными учеными степенями, супруга "гения Карпат" была объявлена светилом мировой науки и встала во главе румынской Академии наук. В политике "мадам", как ее за глаза называли румынские подданные, также не оставалась на вторых ролях. В 1972 году она стала членом ЦК, а уже через год входила в состав политбюро. Елене Чаушеску перепало и от культа личности, которым был окружен ее муж. В одной из од, написанных в честь диктаторской четы, ей были посвящены такие слова: "Подобно звезде, мерцающей подле другой на вековечной небесной твердыне, стоит она рядом с Великим Мужем и озирает очами победоносный путь Румынии". Впрочем, скромность не была полностью чужда Елене Чаушеску. Во время шоп-туров по заграничным ювелирным магазинам "мадам" посылала свою свиту торговаться о цене скупаемых бриллиантов, поскольку, по ее словам, "не следует обогащать капиталистов коммунистическими деньгами".

Елена Чаушеску охотно жала руку советским товарищам даже в перестройку, а ее муж даже при развитом социализме после подобных рукопожатий мыл руки спиртом
Другие члены клана Чаушеску тоже не были в обиде. Брат диктатора Илие, тот самый, что пытался продать Америке Т-72, возглавлял высший политсовет армии и был заместителем министра обороны. Другой брат, Ион, был первым заместителем председателя госплана, а сын диктатора Нику возглавлял комсомол. Из всей многочисленной родни категорически отказался от дележа государственного пирога только приемный сын Чаушеску Валентин, который был усыновлен будущим диктатором еще в 1948 году в рамках программы партии по усыновлению сирот. Валентин порвал все отношения с приемным отцом и жил отдельно от семьи. Пыталась бунтовать и дочь Зое, которая по молодости лет даже убегала из дома. Впрочем, Зое слишком любила веселую жизнь и туфли заграничного производства, чтобы долго быть в оппозиции к своей семье.
Между тем экономическая обстановка в стране продолжала ухудшаться. После энергетического кризиса 1973-1974 годов Чаушеску понял, что страна живет не по средствам. Вождь принял решение выплатить внешний долг, а для этого требовалось поддерживать положительное сальдо во внешней торговле. Чтобы выплачивать долги Румынии, было необходимо зарабатывать как минимум $2 млрд в год, и Чаушеску ввел в стране режим жесткой экономии. Населению объяснили, что для достижения подлинной независимости нужно "затянуть пояса", и относительному процветанию 70-х годов пришел конец. На экспорт пошло все, что только можно было продать, а потому на внутреннем рынке возник дефицит товаров. В румынские магазины попадало не более 15% румынского текстиля, а что касается бензина, до населения доходило не более 6,3% производившегося в стране топлива.
Официально факт нехватки чего-либо не признавался, и, когда американские журналисты спросили у Чаушеску о положении с товарами первой необходимости, вождь ответил: "У нас нет пустых полок. Наоборот, в наших магазинах полно товаров". Передовая румынская наука, которой руководила Елена Чаушеску, разработала "программу научного питания", обосновывающую сокращение рационов с научной точки зрения. В 1981 году было введено распределение продовольствия по карточкам, и к середине 80-х годов уровень потребления в стране сократился примерно на 25%.

Истинные организаторы взрыва народного гнева в Бухаресте остаются неизвестными по сей день
Энергию в стране экономили с особым усердием. Телевидение вещало в день только два-три часа, а в квартирах разрешалось держать не более одной лампочки мощностью 15 ватт, при том что Румыния вырабатывала на душу населения больше электроэнергии, чем Испания или Италия. По ночам страна погружалась в темноту, зато дворец Чаушеску продолжал сиять всеми окнами.
Не хватало медикаментов и продуктов питания. Поскольку производительность труда некормленого населения постоянно снижалась, президент решил модернизировать сельское хозяйство. На кризис в аграрном секторе Чаушеску ответил возобновлением политики "систематизации". В 1984 году вождь объявил о новом грандиозном плане переселения сельских жителей. Предполагалось уничтожить 7 тыс. из 13 тыс. деревень с тем, чтобы более 11 млн человек переместить из частных домов в многоэтажки, повысив тем самым уровень культуры и пролетарской сознательности сельхозрабочих.
С падением производительности труда Чаушеску собирался бороться путем увеличения числа рабочих рук, а для этого нужно было поднять рождаемость. Для того, чтобы избежать абортов, было установлено правило, согласно которому все женщины моложе 45 лет должны были каждые три месяца проходить медосмотр по месту работы. В присутствии государственных служащих, которых румыны окрестили "менструальной полицией", женщин проверяли на наличие беременности. "Каждый, кто избегает заводить детей, является дезертиром, который нарушает законы страны"

,-- заявлял Чаушеску. Впрочем, на бездетности тоже можно было делать деньги. В 1986 году комсомольцы начали обходить дома, опрашивая женщин по поводу того, как часто они занимаются сексом. От бездетных требовались подробные объяснения, почему они все еще не беременны, и если объяснения не выглядели убедительными, на них налагался так называемый налог безбрачия, соответствующий 10% месячного дохода. Подобная забота о детстве и материнстве все же не приносила желаемых результатов: около 60% всех беременностей завершались абортами, детская смертность была одной из самых высоких в Европе, а контрабанда презервативов росла год от года. Впрочем, с детской смертностью, а точнее с неблагоприятной статистикой, научились бороться -- во многих уездах рождение детей регистрировали только с шестимесячного возраста, чтобы не портить общую картину.
Между тем цель, ради которой было затеяно затягивание поясов, неуклонно приближалась. Если в 1980 году внешний долг составлял $11 млрд, то в 1981 году -- уже $10,1 млрд, а к 1986 году снизился до $6,4 млрд. Наконец 12 апреля 1989 года Николае Чаушеску торжественно объявил о полной выплате внешнего долга. Ни одна другая социалистическая страна не могла похвастаться таким достижением. В этот час триумфа своей политики Чаушеску не подозревал, что до конца его власти и самой жизни оставалось всего несколько месяцев.

Убитые революцией
В октябре 1989 года Чаушеску с гордостью заявил на пленуме ЦК: "Согласно международным статистическим данным, Румыния числится среди первых стран в мире с такими темпами развития, а некоторые данные выводят Румынию на первое место в отношении социально-экономического развития после второй мировой войны". Статистика, которой пользовался вождь, была достаточно гибкой: если, по официальным данным, в 1989 году общий урожай зерновых составил 60 млн тонн, то на самом деле он не превысил 16 млн тонн. Хотя внешне страна казалась спокойной, в разных слоях населения зрело недовольство, и благодарные жители "золотого века Чаушеску" шепотом называли свою родину "Чаушенцимом" и "Чаусимой". Культ личности начинал постепенно работать против своего объекта -- ведь когда над пустым магазином висит портрет Чаушеску, совсем не сложно сделать соответствующие выводы из подобной наглядной агитации. Сам же Чаушеску ничуть этим не беспокоился и объяснял западным корреспондентам: "Если это культ личности, то мне хотелось бы, чтобы во всех слаборазвитых странах были такие личности... ибо если кто-то ясно видит окружающую действительность, то это не культ личности".
Чаушеску был уверен, что уж он-то прекрасно видит окружающую действительность благодаря своей спецслужбе "Секуритате", которая считалась одной из самых сильных в Восточной Европе. Большинство румын было уверено, что все телефонные разговоры прослушиваются и каждый встречный вполне может оказаться тайным осведомителем. Механизм действий "Секуритате" однажды раскрыл один из бывших ее сотрудников -- перебежчик Ливиу Турку: "Представьте себе огромный аппарат, распускающий слухи и наводящий страх и ужас, и созданную им атмосферу, в которой люди панически боятся, что, если они допустят хоть малейшую оплошность, квалифицируемую как неповиновение Чаушеску, они бесследно исчезнут... Самым выдающимся образцом дезинформации был слух, специально распускаемый 'Секуритате', что каждый четвертый румын является ее осведомителем".
Хотя при Чаушеску в Румынии не проводились массовые репрессии, почти все были уверены, что где-то в тайных узилищах 'Секуритате' томятся бесчисленные политические узники, а под каждой скамейкой в парке непременно установлен "жучок". Как это ни странно, подобные верования разделял и сам Чаушеску. Его зарубежные визиты становились все более скандальными. Чаушеску старательно искал "жучки" в Букингемском дворце, где ему отвели покои на время визита в Лондон, а после рукопожатия с королевой поспешил продезинфицировать руку спиртом, дабы не подхватить какую-нибудь заразу. В зарубежных поездках вождь возил с собой целый отряд химзащиты, который постоянно искал яды и обеззараживал помещения, в которых жил Дунай Мысли. Одежду, в которую облачался Чаушеску, присылали из Бухареста в опечатанных пакетах, дабы никто не смог пропитать ее ядом.
За безопасность вождя отвечал начальник личной охраны президента капитан Ион Попа, который лично пробовал все блюда, предназначенные для Чаушеску, и носил с собой пузырек со спиртом, дабы президент мог протирать руки. Впрочем, разгильдяйства президентской охране тоже хватало. Однажды, когда Чаушеску отдыхал в советской Пицунде, капитан Попа напился до такой степени, что потерял портфель с секретными документами и деньгами. Портфель ему вернули советские граждане, о настоящем месте работы которых можно только догадываться, и Попа на радостях снова напился.
Между тем положение диктатора становилось все более шатким. Советский Союз, не забывший Чаушеску 1968 года, поначалу сотрудничал с ним, используя его как удобного посредника для переговоров с неудобными собеседниками. Так, Брежнев пытался через Чаушеску убедить Ясира Арафата отказаться от имиджа террориста и превратиться в респектабельного политика. В то же время советские агенты тайно поддерживали хорошо законспирированных оппозиционеров в партии и военном руководстве Румынии.
Запад, которым Чаушеску был поначалу обласкан, постепенно терял к нему интерес, а в 80-е годы в западной прессе стали появляться сведения о плачевной ситуации с правами человека в Румынии. На фоне перестройки в СССР и "бархатных революций" в Восточной Европе Чаушеску с его неколебимым догматизмом начал вызывать раздражение и в Москве, и на Западе. Сам же Чаушеску от своих взглядов твердого марксиста отказываться не собирался. Однажды, находясь в гостях у Муамара Каддафи, Чаушеску заявил: "Я питаю к верующим глубокие чувства. Вы верите в Коран, я -- в марксизм". И он действительно верил до самой смерти.
Катастрофа началась 17 ноября 1989 года. В городе Тимишоара, в котором проживало значительное венгерское меньшинство, начались протесты против домашнего ареста священника Ласло Текеша, венгра по национальности. Забастовки и протесты в Румынии случались и раньше, но тогда "Секуритате" решала проблему быстро и эффективно. На этот раз почему-то ситуации дали накалиться. Беспорядки ширились, а адекватных мер все не было. Через месяц после начала волнений -- 17 декабря -- Чаушеску устроил разнос своему правительству, упрекая своих министров: "Вы не говорите правду! Только сейчас вы мне сказали, а до этого дезинформировали!" Вождь потребовал открыть огонь по протестующим, но министр обороны генерал Миль не без иронии заметил, что "искал во всех военных уставах и нигде не нашел параграфа", разрешающего армии стрелять в народ.
Получив все же заверения в том, что с ситуацией как-нибудь разберутся, Чаушеску в тот же день улетел в Иран с официальным визитом. Но уже 20 декабря он вернулся, поскольку ситуация явно выходила из-под контроля. 21 декабря Чаушеску собрал митинг в Бухаресте и обратился к народу с речью, в которой клеймил тимишоарских "хулиганов". Внезапно на площади взорвалась петарда. Вождь в растерянности замолчал, а толпа вдруг взорвалась негодующими криками, и Чаушеску пришлось ретироваться. Страна стала быстро погружаться в хаос. На улицах началась стрельба, и до сих пор не вполне ясно, кто и в кого стрелял. Армия вышла из повиновения, и над улицами Бухареста взвился красно-желто-синий флаг с дырой посередине -- повстанцы вырезали со знамен социалистический герб. Николае и Елена Чаушеску бежали из Бухареста, но вырваться из страны им было уже не суждено. Супруги были захвачены восставшими военными и преданы трибуналу некоего Фронта национального спасения. "Судьи" не слишком церемонились с диктаторской четой и, признав обоих виновными в геноциде румынского народа, доказать который даже не попытались, приговорили их к смертной казни. "Процесс" продолжался всего около двух часов. Зато от желающих привести приговор в исполнение не было отбоя, и офицерам пришлось выбирать расстрельную команду из большого числа желающих. Николае и Елену Чаушеску вывели во двор казармы и поставили возле стены солдатской уборной. По одной из версий, Николае Чаушеску успел в последние минуты запеть "Интернационал". Выстрелы, оборвавшие жизнь диктатора, прозвучали в 14 часов 50 минут 25 декабря 1989 года. Диктор румынского телевидения сказал, что "антихрист был убит в Рождество".
Кто и каким образом организовал свержение клана Чаушеску, до сих пор неясно, как неясно и то, почему приговор диктатору был вынесен столь поспешно. Однако мало кто сомневается в том, что румыны были искренне рады свержению человека, который правил ими 24 года. Сейчас у Румынии снова есть внешний государственный долг.

Да... нелегко жилось румынам в те времена...

на эти времена пришлось детство наших ребят... бедные...(((